Mariupol-city
А З О В С К О Е
М О Р С К О Е
П А Р О Х О Д С Т В О -4
Окончание. Начало смотрите в – Азовское Морское Пароходство 1,2,3.
В конце января, после очередной выгрузки угля в Александрии, мы пошли не в Мариуполь, а в Туапсе. Там мы взяли топливо, достаточное для длительного рейса и воду. После этого перешли в Поти. Где нас загрузили рудой. И мы двинулись во Францию, в порт Булонь. Там выгрузились и пошли в Германию в порт Бремен. В Бремене нас загрузили суперфосфатом на Кубу. Из Бремена вышли по реке Везер, несколько раз шлюзовались. Потом Северное море и пролив Ла-Манш. Ну, а затем Атлантический океан.
В 1968 году в этом же океане я шел на т/х «Николай Гоголь». Но то судно было совсем новое, ему тогда исполнилось всего год, и, соответственно, более скоростное. Тогда мы быстро пересекли океан. А т/х «Дебальцево» был намного старше и шел намного медленнее. На Кубе нам пришлось побывать в нескольких портах, пока нас выгрузили. Зато загрузили, потом, часов за пять сахаром-сырцом в порту Гуаябаль. Есть рассказ об этом. На обратном пути зашли в порт Лас-Пальмас, взяли воду и, попутно, неплохо отоварились. И на Черное море, порт Туапсе. Рейс длился более пяти месяцев.
Уже на стоянке в Туапсе пришла радиограмма капитану с требованием направить меня в отдел кадров для сдачи экзаменов на третьего помощника.
Я, сначала, отгулял отпуск, а потом поехал в Жданов и начал сдавать экзамены на третьего помощника капитана. После сдачи экзаменов меня перевели в более низшую группу судов. В которой я проработал до конца своей плавательской эпопеи. Там были суда типа «Донбасс» и типа «Чулым». На этих судах не было четвертых помощников и все на себе тянул третий помощник. Все навигационные приборы, карты, касса, в том числе и инвалютная, судовые роли на русском и английском языках. Ну и оформление приходов и отходов. И это не считая вахт. Ходовые вахты третий помощник стоял с 08.00 до 12.00 и с 20.00 до 24.00.Эта вахта среди моряков называется «прощай молодость». Дело в том, что матросы и машинисты на стоянке стоят ходовые вахты. И пойти на танцы или в ресторан нет возможности. А бывает, что и помощники тоже стоят ходовые вахты на стоянке в некоторых портах.
Практически у третьего помощника не было свободного времени. Немного свободного времени появлялось, если переход был относительно длинным. Например, из Черного моря в Испанию шли восемь- девять суток. Тогда я успевал сделать все необходимые работы и немного отдохнуть.
Первое судно, на которое я попал осенью 1970 года, был п./х «Василий Головнин». 
Потом, в 1973 году, я снова на него попал. И оба раза на нем я попадал в аварии. Это все описано в рассказе – Аварии на море. Из всех судов типа «Донбасс», кроме п/х «Василий Головнин», я работал на п/х «Шахты»,
п/х «Михаил Лазарев»
и п/х «Вячеслав Шишков».
А из судов типа «Чулым» я работал на п/х «Чкаловск»,
п/х «Пролетарск», п/х «Червоноград»
и п/х «Липецк».
Никаких серьезных происшествий на всех этих судах, не считая уже описанных аварий, не было. Были, конечно, различные незначитальные, как по мне происшествия.
Например, на п/х «Шахты» вышел из строя гирокомпас. И все помощники занимались этим гирокомпасом, промучились несколько дней. В конце концов, он заработал, но мы так и не поняли, что же там случилось.
На п/х «Михаил Лазарев» ночью звонит мне в каюту второй помощник,- Вышел из строя гирокомпас. Ну, что? Я пошел в гирокомпасную, осмотрел. Быстро отремонтировать гирокомпас невозможно. В нем только токов больше тридцати, различных. Звоню на мостик, - Поломка сложная, идите по магнитному компасу. 
Ремонтом займусь с утра. Утром меня на мостике подменил капитан, а я довольно быстро нашел поломку, кажется, полетел какой-то предохранитель.
На этом же судне стояли под выгрузкой в затоне в Херсоне. Я был на суточной вахте. Матрос должен стоять у трапа. Выхожу сразу после полуночи, матроса нет. Начал искать по каютам. Нашел в одной из кают, спит мертвецки пьяный. Я снял с него один ботинок, спрятал. На вахту поставил другого матроса. Утром тот долго не мог вспомнить, где же его ботинок.
Иногда военные моряки для своих учений закрывают для прохода гражданских судов некоторые зоны. И вот идем как-то в Тиренском море вдоль побережья острова Сардиния. Вдруг появляются два французских «Миража» и начинают облетать наше судно. Капитан в панике, вызывает меня,- Ты там не пропустил, случайно, какое-нибудь сообщение о закрытии зоны? Нет, - отвечаю, -но могу проверить. Поднял НАВИМы и НАВИПы, проверил – ничего нет о закрытии зоны. Видно французы решили побаловаться.
После докового ремонта в Керченском судоремонтном заводе, мы пришли на т/х Василий Головнин» в Феодосию. И тут капитан Мокроусов спрашивает меня, взял ли я таможенную справку в Керчи. А я не взял. И пришлось ехать на автобусе в Керчь, в сплошном тумане найти порт, потом таможенников на причале и взять эту справку.
В ноябре 1975 года я списался с т/х «Михаил Лазарев» в отпуск и отгулы. Сдал экзамены на второго помощника капитана. Но больше в рейс я уже не выходил. Супруга была беременной на последних месяцах. И очень тяжелая была беременность. Ей сказали, что у неё будет двойня. И она всё время плакала, не хотела ещё двоих. Оставить её было нельзя. А в начале января 1976 года она родила дочку. А так как в Жданове у нас никого нет из родственников, то, кроме меня, помочь ей было некому. В береговые службы пароходства даже временно мне не удалось перейти. И с марта месяца 1976 года я уже работал в Морском Торговом Порту Жданова.
P. S.
Серёжа Проценко, с которым я был на практике в 1968 году на т/х»Николай Гоголь»,двадцать лет назад сошел с борта судна, на котором работал помощником капитана, немного прошел по причалу, сел на пушку(швартовную тумбу) и умер.
Из шестерых курсантов направленных по окончанию мореходки в Жданов, троих уже нет. Володя Волович скончался осенью 2002 от онкологии. Олег Фесун и Паша Соколов скончались в этом году. От чего - не знаю. Толику Фурсову через три дня должно исполниться 77 лет. Связь потеряна. Володя Захаров выехал их Мариуполя, кажется, в Харьков. Связь потеряна.
31 декабря 2015 г.
